Старая статейка из 7 дней... Если интересно, почитайте!!!

РОМАН КОСТОМАРОВ: «Жениться еще раз я не тороплюсь!»

— Роман, в шоу «Ледниковый период», которое идет ни Первом канале, вы выступаете и паре с Чулпан Хаматовой. Партнершу выбирали вы?

- Мне предлагали кататься и с Алисой Гребенщиковой, и с Викой Дайнеко, но я знал, что на проекте будет участвовать Хаматова, и хотел попробовать именно с ней, о чем и сказал организаторам проекта. Если честно, то никогда не видел игры этой актрисы в театре, но смотрел по телевизору отрывки из сериала «Доктор Живаго», и там она мне сразу очень понравилась. Я не ошибся — мне досталась очень хорошая партнерша: Чулпан и человек прекрасный, и актриса потрясающая. К тому же оказалось, что она любит кататься на роликах, очевидно, поэтому у нее все так хорошо получается и на льду. Хотя профессионально фигурным катанием никогда не занималась. По-моему, Чулпан талантлива во всем. Самое главное, она ничего не боится. Многие участницы «Ледникового периода» постоянно держатся за своих партнеров, опасаясь падения. А у Чулпан нет страха.

— А сами вы давно преодолели «ледниковый» страх?

- Я встал на коньки в девять лет — очень хотел заниматься спортом, но в гимнастику меня не взяли, сказали, что опоздал по возрасту. Почему-то не приняли и в секцию плавания. Мы жили в Текстильщиках — я с младшим братом и наши родители: мама — повар, папа — электрик. Обычная, рядовая семья. Мамина знакомая работала врачом в Ледовом дворце АЗЛК. Она-то и помогла пристроить меня в Театр на льду. Кататься я толком не умел, но заниматься начал с воодушевлением и вскоре уже выступал на новогодних елках — играл Снеговичков и Морозиков. Года через два меня случайно увидела на катке Лидия Васильевна Караваева, ставшая моим первым тренером. У нее была дочка — Катя Давыдова, которая занималась фигурным катанием. Мне предложили стать с ней в пару, я не возражал. Лидия Васильевна нас опекала, везде возила, провожала меня до метро после вечерних занятий, в перерывах между тренировками брала к себе домой обедать. Честно говоря, долгое время я очень жалел о том, что не стал одиночником. Ведь танцы — это настоящая Санта-Барбара: интриги, страсти, скандалы, всевозможные хитросплетения. Самое сложное — взаимоотношения между партнером, партнершей и тренером. Судите сами: я 10 лет откатался с Катей Давыдовой, уже хорошо чувствовал ее, мы понимали друг друга без слов, в 1996 году выиграли юниорский чемпионат мира, то есть добились неплохих результатов. И вдруг в конце сезона наш новый тренер Наталья Владимировна Линичук звонит мне и предлагает создать пару с другой фигуристкой — Таней Навкой, лететь с ней в Америку и тренироваться там. Я был ошарашен, растерялся. Но Наталья Владимировна продолжала убеждать, заверяла, что нас с Таней ждет большое будущее. И хотя все это звучало заманчиво, я долго не соглашался» Мне был 21 год, и я никак не мог решиться на такой серьезный шаг, как отъезд из России — в неизвестность, без денег. Это представлялось безумием! К тому же Таня казалась мне взрослой, хотя она старше меня всего на два года. Но в то время Навка была полненькой девушкой, и я рядом с ней чувствовал себя мальчиком-юниором.
В результате меня все-таки уговорили, и в 1998 году я оказался в Штатах, в Делавере, Год мы с Таней откатались, и вдруг, как гром среди ясного неба, Наталья Владимировна почему-то решила «разбить» нас. Представляете?! Неожиданно подошла ко мне после очередной тренировки и начала разговор; «Рома, вы с Навкой хорошая пара. Но лучшей для тебя будет Аня Семенович. С ней ты действительно добьешься «золота»!» Так же она в свое время разбила пару Ильи Авербуха и Марины Анисиной. Ну а как я мог не послушать такого авторитетного человека? Линичук ведь на самом деле великий тренер — работала со многими парами, у нее был огромный опыт, свое видение того, кто с кем должен кататься. Разумеется, я не мог не прислушаться к ее мнению. Но самое неприятное заключалось в том, что эту печальную новость Линичук не сама преподнесла Тане, а попросила об этом меня. Я должен был сказать своей партнерше: «Мы не совпадаем характерами. Не хочу и не буду больше с тобой кататься, я так решил!» Что делать — сказал. Как зомбированный, ничего толком не объяснял, просто повторял: «Мы не подходим друг другу, хочу кататься с Семенович». Конечно, для Тани это стало шоком, ведь все случилось так неожиданно. А Наталья Владимировна сделала вид, что сама такого поворота никак не ожидала, — красиво сыграла. В итоге Таня, покатавшись неделю одна, поняла, что выходить на лед ей больше нет смысла.

— Навка в то время уже была женой Александра Жулика?

— Нет еще, но он за ней ухаживал. К тому моменту Саша был уже чемпионом мира. Он часто приходил на тренировки, давал Тане советы, помогал во всем. Но даже он не мог никак повлиять на Линичук — Наталья Владимировна очень настойчивый человек, никогда никого слушать не будет... Очень скоро Жулин и Навка переехали в Нью-Йорк, а я дождался Ани Семенович, которая через две недели приехала из России, и мы стали с ней кататься. Линичук предоставляли для русских бесплатный лед, где она тренировала не только свои пары, но и американцев — за деньги. В то время за океаном российскую школу фигурного катания высоко ценили, пытались переманить к себе наших специалистов. Для российских фигуристов арендовали в Делавере небольшую пятикомнатную виллу, ее называли «Русским домом». Там жили я, Илья Авербух с Ирой Лобачевой, Олег Овсянников с Анжеликой Крыловой... Платили мне по 150 долларов в месяц. Сами понимаете, что можно сделать в Америке на эти гроши?! Естественно, возможности подрабатывать я не имел — все силы отнимали ежедневные многочасовые тренировки, был лишь один выходной день — суббота. Так что частенько приходилось перебиваться в «Макдоналдсе». Ходил еще питаться и в университетскую столовую — нам выдавали специальную карточку. Здорово помогали мне Олег с Анжелой — довозили до катка. На их машине мы добирались за пять минут,
а пешком я шел полчаса. В олимпийские чемпионы готовили Илью Авербуха и Иру Лобачеву, а я был так, мелочью, поэтому обо мне никто особо не думал. Кстати, Семенович в этом «Русском доме» с нами не жила. Все расходы Ани оплачивал ее тогдашний бойфренд. Он был человеком состоятельным и периодически приезжал к ней в Америку. Мне кажется, именно он помог Семенович потом пробиться в шоу-бизнесе... Вначале у нас с Аней все складывалось хорошо. Она — яркая личность, темпераментная, эмоциональная...

— К тому же весьма хороша собой — у нее такие потрясающие формы, эффектная грудь...

— Это сейчас. Раньше, когда мы катались вместе, она была в идеальной спортивной форме — худенькая, стройная. А пышный бюст у нее появился позже, когда Аня пришла в шоу-бизнес. Но это уже ее история... Через некоторое время я почувствовал, что у партнерши на льду превалируют эмоции. Складывалось впечатление, что как фигуристка она совсем не хотела развиваться. Между нами все чаще и чаще начали разгораться споры, переходящие в скандалы. Впоследствии в прессе утверждали даже, что у нас доходило и до рукоприкладства. Но это все полная ерунда. Представляете, что было бы, если бы я ударил свою партнершу в Америке?! Писали также много и о моих проблемах с алкоголем. Особенно после того, как я упал во время Гран-При в Питере. Тогда появились публикации с заголовками: «Пьяный Костомаров извалялся на льду». Мы с Аней на этих соревнованиях стали призерами, заняли третье место и участвовали в показательных выступлениях. Признаюсь, по глупости накануне на вечеринке я не рассчитал свои силы. Поэтому на льду не мог скоординироваться и в результате действительно упал. На этом падении наш показательный номер с Семенович и закончился. Но это был единичный случай. Подумайте сами, если бы у меня на самом деле были серьезные проблемы с алкоголем, каким образом я смог бы добиться таких успехов, стать олимпийским чемпионом? Да, по молодости я, бывало, бросался в омут с головой, но мой организм всегда справлялся со всеми такого рода проблемами. Кодироваться мне не приходилось, я всегда знаю свою меру. А вот ругаться — да, могу, и это ни для кого не секрет. Вот в одном из интервью Аня говорила, что на наших с ней тренировках стоял такой ор! Не скрою, бывало, ругались мы на самом деле ужасно. Возможно, характер мой не подарок, но, честно говоря, в спорте сложно добиться хороших результатов, не выясняя отношений. А фигурное катание — очень кропотливый, тяжелый труд. Стычки возникают постоянно: «Я права» — «Нет, я прав!» У каждого свое мнение. Все как в семье. Я и с Таней Навкой часто конфликтовал: мы с ней говорили без обиняков, что друг о друге думаем, и с тренировок меня выгоняли... Но это все рабочие моменты. Вряд ли у кого-то обходилось без этого. Таня, например, всегда опаздывает — на 10-20 минут. Может и на полчаса. Меня это раздражало. Жду ее порой на льду и завожусь еще до начала тренировки. Жулин с этим смирился. Она его жена: наверное, привык. Саша вообще молодец, он прекрасный психолог. Впоследствии я не раз наблюдал, как он умудрялся разруливать та-а-кие ситуации! Когда видел, что отношения накалялись до предела, и понимал, что - всем надо остыть, он просто заканчивал тренировку. И хотя Таня тоже человек с характером, она всегда умела взять себя в руки, и в отношениях с ней побеждал здравый смысл. В итоге мы находили общий язык. С Семенович этого не произошло. Мы с ней стали серебряными призерами чемпионата России, но на чемпионате мира оказались только на 13-м месте. На европейском первенстве — 10-ми. Через год я окончательно понял, что мы абсолютно не подходим друг другу и идеальный вариант — это все-таки наша пара с Таней Навкой.
И вот в один прекрасный день я решил разыскать Таню. Мне было известно, что у нее к тому времени уже родился ребенок — их дочке с Жулиным было полтора месяца. Но я не знал их нью-йоркских координат. Позвонил на Украину Таниной маме, попросил дать мне номер телефона дочери. Связался с Таней и откровенно рассказал всю правду, честно объяснил, почему на самом деле мы с ней перестали кататься. Навка не верила своим ушам, не могла даже представить, что все произошло по инициативе Линичук. «Она же плакала у меня на груди!» — только и повторяла Таня. Я предложил ей поппробовать поработать вместе еще раз, она пообещала подумать. Буквально через три дня Навка дала согласие. Было понятно, что тренироваться у Линичук мы не сможем, и тогда за нас взялся Жулин. Я переехал в Нью-Йорк, в Нью-Джерси.
Конечно, Семенович на меня обиделась. Некрасивая ситуация вышла: я бросил ее. Да, так получилось. Долго вообще ей ничего не говорил, а потом позвонил, сказав лишь: «Аня, извини». С тех пор много воды утекло... Сейчас мы с Семенович участвуем в одном проекте, и отношения у нас абсолютно нормальные. Не скажу, что мы близкие друзья, но никаких обид и трений между нами нет. Иногда после съемок «Ледникового периода» мы все вместе большой компанией собираемся и едем в ресторан. Общаемся, смеемся. Вспоминали недавно с Аней, как трудно жилось в Америке.

— Разве после вашего переезда к Жулину с Навкой в Нью-Джерси трудностей не убавилось?

- Условия в Нью-Джерси, кстати, оказались еще хуже, чем в Делавере. Я привез с собой две сумки вещей и ни копейки денег — родители мои жили в Москве на одну зарплату, и просить помощи у них я не хотел, все-таки мне уже исполнилось 23 года. А своих накоплений не было. Первый месяц перекантовывался у Тани и Саши. Поскольку Жулин к тому времени тренировал американцев, он зарабатывал приличные гонорары. У них был комфортный, хороший дом. Это Сашина заслуга, он сам всего добился. Я не мог быть их постоянным нахлебником, для меня это было совершенно неприемлемо. К тому же тренировки отнимали столько нервов, что видеть друг друга помимо льда не хотелось совсем. И я съехал. Меня приютил Ари Закарян — агент Жени Плющенко.
Месяц я ночевал у него на чердаке — без кондишена, на надувном матрасе. Потом меня поселила к себе олимпийская чемпионка в одиночном катании Оксана Баюл — классный человек, всегда всем помогает. Наверное, поэтому про нее и говорят, что она немножко сумасшедшая. Она сама предложила: «Ром, хватит тебе ютиться на чердаке. Приезжай ко мне, разместишься на диване, будешь спать по-человечески». И я стал жить в ее очень красивой двухкомнатной квартире в Нью-Джерси — Оксана выделила мне одну комнату.
Так продолжалось полтора года. Я переехал в Нью-Йорк, в Нью-Джерси.

— И вы хотите сказать, что за полтора года у вас с Баюл ничего не было?

- Ничего. Оксана жила своей жизнью: какие-то съемки, постоянное участие в ледовых шоу. У меня с утра до вечера шли свои тренировки. Не знаю, может, она и встречалась с кем-то, но постоянного бойфренда у нее тогда не было. Да, в какой-то момент я почувствовал, что Оксана проявляет ко мне интерес, но никаких прямых намеков она не делала. А меня к ней никак не тянуло. К тому же я понимал, что если у нас завяжется интрига, то вряд ли надолго задержусь в ее доме. И зачем мне нужны эти сложности? Наконец у Баюл появился бойфренд. Я заметил, что при виде меня он начинает напрягаться. Любой человек занервничает, если в доме его девушки будет жить молодой парень! В общем, оставаться дальше в доме Оксаны для меня более не представлялось возможным, и я от нее съехал. Подселился к одному знакомому фигуристу. Он тоже русский, но катался за Японию с японской девочкой. В течение трех лет мы с ним спали на полу, на матрасах. У нас не было даже телевизора.

— А Александр Жулин никогда не ревновал вас к своей жене?

- Наоборот, тренируя нас, он постоянно повторял: «Смотри ей в глаза, обнимай ее более страстно!» Поначалу мне было неудобно, я чувствовал себя не слишком комфортно — все-таки Саша муж Тани. Но постепенно успокоился. Уже через год мог совершенно естественно прикасаться к Тане, обнимать ее как угодно: за талию, за плечи... Одиночники этого не понимают, часто спрашивают меня: «Если ты берешь партнершу за бедра, как же ты потом катаешься? Неужели не возникает никаких импульсов?» На что я им всегда отвечаю: «Я же профессионал. Это моя работа». К тому же с Таней у нас никогда не было никакого притяжения друг к другу. Таня любила своего мужа, а у меня была девушка Юля Лаутова, тоже фигуристка. В свое время ее родители уехали из Москвы в Австрию, поэтому она выступала за эту страну. Но тренировалась Юля в России.
Наш роман начался за месяц до моего отъезда в Америку. Мне был 21 год, Юле только исполни лось 17 лет. Мы познакомились на катке, в спорткомплексе «Олимпийский». Она была одиночницей, ученицей Елены Анатольевны Чайковской. Между нами вспыхнуло большое, яркое, светлое чувство. И держалось оно долго. Правда, на протяжении четырех лет мы общались в основном только по телефону. Я постоянно звонил ей из Америки. И хотя на переговоры уходила куча денег, не звонить я не мог. Как-то перебивался — занимал, потом отдавал. Юле было очень тяжело переносить разлуку, я тоже страшно переживал. Встречались мы в основном на соревнованиях в различных странах, и в те редкие месяцы, когда я приезжал в отпуск в Россию. Если Юля летела на какой-то чемпионат в Америку через Нью-Йорк, я в перерывах между тренировками мчался в аэропорт, чтобы просто увидеться с ней хотя бы на полчаса. Наконец мы решили пожениться. Свадьбу сыграли в Москве в июне 2004 года. Пригласили много народу, человек 80. И Женю Плющенко, и Навку с Жулиным... Мы были уверены, что наши отношения прошли проверку на прочность, и не сомневались в своих чувствах. Юля, не добившись серьезных успехов в фигурном катании, бросила спорт и приехала жить ко мне в Америку. Я к тому времени уже выиграл чемпионат мира в Дортмунде и мог позволить себе снимать собственные апартаменты.
Проблемы начались через год совместной жизни. Юлю не устраивало то, что я уделял ей мало внимания, хотя она прекрасно знала: с утра до вечера у меня были тренировки. Я сосредоточился тогда на одной-единственной цели: шел к олимпийскому «золоту», и мне было ни до чего. Но с женой из-за этого все чаще начали возникать споры, пошли бесконечные выяснения отношений. И самое неприятное заключалось в том, что мы не находили компромисса. Это меня больше всего раздражало. Нервотрепки ведь хватало и на льду, а скандалы дома меня просто добивали. Терпеть все это дальше не было сил ни у меня, ни у нее, и в конце концов мы расстались. Оба поняли, что прошли те чувства, которые переполняли нас несколько лет назад... Решение о разводе стало обоюдным. Теперь уже подано заявление, и вот-вот нас должны развести.

— Чем сейчас занимается Юля?

— Юля живет в Америке, ей там нравится, она тренирует маленьких детишек. Я же в 2006 году с удовольствием вернулся в Россию. Здесь сейчас больше работы, к тому же за океаном сегодня нет таких заработков, как у нас. Там ледовые шоу не привлекают внимания — наелись люди фигурным катанием, поднадоело, наверное. Ко всему прочему американцы давно не выигрывают никаких золотых медалей, и интерес к этому виду спорта у них пошел на спад. Но окончательно обрубать концы с Америкой мне не хочется. Я все-таки получил грин-карту, и никто не знает, как сложится жизнь дальше.
Но сегодня я хочу жить в России. У меня здесь есть девушка — Оксана Домнина, талантливая 23-летняя фигуристка. Она родом из Кирова, восемь лет назад приехала в Москву. Выступает в паре с Максимом Шабалиным. Мы с Оксаной знаем друг друга давно, наши отношения начались два года назад, когда мы вместе ездили по России, выступая в шоу Ильи Авербуха «Ледовая симфония». Ездили в одних автобусах, поездах, жили в одних гостиницах. А однажды, переезжая из одного города в другой, вдруг сели рядом и разговорились. И меня как магнитом потянуло к Оксане. Вскоре мы поняли, что очень подходим друг другу, совпадаем характерами, дополняем друг друга. Оксана покладистая, нежная, всегда готова помочь мне, я стараюсь ее поддерживать во всем. Сложно описать словами любовь. Это — флюиды!

— И вы предложили Оксане жить вместе?

— Я ничего не предлагал, не было у нас разговоров о том, кто где будет ночевать. Мы просто начали жить вместе. Сейчас она тренируется на базе в Одинцово, и я часто приезжаю к ней туда. Когда нет тренировок, мы живем у меня в московской квартире. Так или иначе, видимся практически каждый день. У меня в Москве теперь есть свой дом — после Олимпиады президент победителям подарил квартиры и машины. Так у меня впервые в жизни появился свой угол. Понимаю, что особняк на Рублевке не могу себе позволить — никогда не буду зарабатывать столько, сколько банкиры, но я своей жизнью доволен. Иногда обедаю в пельменной, но могу позволить себе и модный ресторан. Но опять же не тот, где надо заплатить тысячу долларов за ужин. Я не швыряюсь деньгами направо и налево, поскольку они мне всегда трудно доставались, так как всего в жизни достигал своим трудом. Оксана тоже сама всего добивается — вот на чемпионате Европы они с Максимом заняли второе место.

— Жениться не собираетесь?

— Не вижу смысла. Сейчас, во всяком случае. Я уже женился один раз. И что из этого вышло? А мой друг Женя Плющенко?! Слышали, какие у него проблемы с разводом? Тем более что Оксану пока абсолютно все устраивает. Мы любим друг друга. У нас хорошие отношения. Это — главное. Появится ребенок, может, и сыграем свадьбу. К тому же Оксане надо еще кататься хотя бы до ближайшей Олимпиады. Ну а дальше будет видно.

Серго КУХИАНИДЗЕ

"7 Дней"